Как становятся кандидатами на выборах

Я отдал политической карикатуре 25 лет, но остаюсь аполитичным человеком. Сейчас я работаю дворником, что является логическим финалом многих нонконформистов. И не жалею об этом. Стараюсь обходить все разговоры о политике. У меня совсем другие приоритеты. Но вот у нас проходят очередные бесполезные выборы, на которых кандидаты который раз с пеной у рта доказывают, что только они сумеют улучшить нашу жизнь. Тем не менее несмотря на все экономические кризисы, улучшается только их жизнь. Ну, и ладно, я человек не завистливый и могу только порадоваться за них.

Но почему-то в моей памяти вдруг всплыла история, о которой я никому не рассказывал из этических соображений. Но за давностью лет, думаю, можно её рассекретить, не указывая разве что конкретные имена. Хотя я их, собственно, давно забыл.

Так вот. В середине 90-ых я рисовал для одной молдо-импортной неправительственной организации. Времена были мутные, никакого нормального законодательства, и зарплату мы получали в долларах. Местная налоговая не смела закидывать свои сети в импортные НПО.

Деньги были для нас, аборигенов, по тем временам баснословные, хотя для наших боссов это была сущая ерунда. И вот в один прекрасный день наш бухгалтер, тоже из местных туземцев, исчез вместе со всеми деньгами организации. В банке только наш шеф и бухгалтер имели доступ к деньгам.

Бюджет организации был сравнительно невелик, но для бухгалтера, у которого сорвало башню от жадности, это было целое состояние. В общем, не он первый, не он последний. Хапнул денюжки, предоставленные дружеским иностранным народом, и скрылся в неизвестном направлении. Вполне предсказуемо и банально. Наш шеф, чужестранец, в полном шоке, конечно, тут же объявил о своей отставке. Отставку его боссы не приняли, напротив, успокоили: ладно, мол, это ж местные зулусы, что с них взять? Ну, украли бусы, нам не впервой. Оставайся и продолжай работать, только проверяй досконально каждого нанятого аборигена. И поменьше шуму там, в розыск не подавай. В любом случае, у наших спецслужб руки длинные.

На том и порешили. Всем было велено заткнуться и продолжать работу. Прошёл год, всё как-то улеглось, успокоилось, бухгалтер бесследно исчез и не подавал признаков какой-либо жизнедеятельности. Но вот в 1999 году грянули очередные выборы в местные органы власти. Нас, группу работников организации, отрядили в качестве наблюдателей в северные районы республики. Мы разъезжали на спецавтомобиле по разным сельским и районным избирательным участкам, где я впервые увидел очень и очень мрачные лица бывших колхозников, на которых не было и тени оптимизма в отличие от кандидатов, за которых они должны были проголосовать. В их глазах читалась безысходность и разочарование.

По-видимому, бедные сельчане предчувствовали, что всем им светит полный звиздец, от которого никакие выборы не спасут. Так оно и случилось. И вот в одном населённом пункте кто-то из нашей группы вдруг с изумлением обнаруживает в списках кандидатов… правильно угадали, имя нашего удравшего бухгалтера. И фотокарточка прилагается. То бишь предвыборный плакат. Связались с шефом: будем бить гада? Однако шеф дал команду: отставить! Возвращались мы домой подавленные. Вот откуда у этих поцов столько наглости красть, а потом ещё лезть во власть? Наивные мы были тогда, думали, что таких только единицы.

Это только одна маленькая такая история. И кто знает, сколько ещё таких историй было и будет! Поэтому большая просьба к партийным зазывалам: не звоните вы ради бога мне домой и не призывайте к гражданскому долгу! Мы-то знаем, кто вы на самом деле – большинство из вас… проворовавшиеся «бухгалтера».

Нет, уж лучше дворником, чем кандидатом…